Гей Москва - Знакомства на гей-доске Москвы

Сон в летнюю ночь

Моя внезапная простуда чуть было не сорвала все мои планы, но быстро справившись с ней ударными дозами медикаментов, я почти свеженький и полный вдохновения сидел в пустом плацкартном вагоне, предвкушая романтическое путешествие длиной 1,5 суток до южного края нашей необъятной Родины, где на морском берегу я планировал обосноваться на ближайшее лето. Сдав сессию досрочно, я устроился кухонным работником-официантом в детский лагерь на берегу моря. Это было прекрасной возможностью для студента бесплатно отдохнуть на юге, да еще и подзаработать.

Проживание и питание было на территории лагеря бесплатное, а проезд и оформление личной медицинской книжки компенсировалось при первом расчете. Никаких специальных навыков не требовалось, предварительно было несколько собраний, на одном которых оговорили дату отъезда. Все уезжали централизованно на автобусах вместе с педагогическим отрядом вожатых, тренерами спортивных секций и творческих студий и руководством. Внезапно взлетевшая температура не позволила мне ехать вместе со всеми, поэтому я, справившись со своей напстью, поехал через 5 дней самостоятельно на поезде.

На удивление вагон был не сильно полон, я уже начал радоваться, что весь путь проведу в обилии воздуха и с малочисленным составом пассажиров, но в ближайшие несколько станций все места были заполнены, кислород выдышан, а воздух заполнен запахами людей. Большинство форточек были усердно закрыты заботливыми мамашами, поэтому глоток свежего воздуха можно были получить только в туалете или тамбуре, как это ни парадоксально звучит, потому что только там можно было открыть окно. На соседних со мной полках ехала молодая семья с ребенком лет 6-7, который регулярно ныл.

То ли все дети в этом возрасте такие нытики, то ли все мамаши с такими детьми такие зануды, не знаю, но их бесконечные обоюдные вопли на фоне дефицита свежего воздуха регулярно выгоняли меня и ее мужа в тамбур, который был единственным местом, где можно было отдохнуть от криков и подышать хоть и прокуренным, но свежим воздухом.  К счастью, время неизбежно шло вперед, наступила ночь, люди расположились на полках, посапывая и похрапывая. Как бы я ни хотел, но заснуть не мог. Мне было жарко и душно, я вышел в тамбур подышать ночным воздухом из форточки, потом вышел на станции постоять пару минут на перроне, чтобы озябнуть и, вернувшись в тепличные условия вагона, наконец, уснуть.

После вокзального воздуха, атмосфера в вагоне напоминала газовую камеру. Торчащие в коридор пятки и спертый воздух говорили о полной непригодности данного помещения для жизни в нем человека. В этом же вагоне ехали какие-то военнослужащие, которые на удивление для всех мало пили и соответственно мало шумели и даже спать легли вместе со всем вагоном. Сейчас их серые треснутые пятки так и норовили провести мне по щеке, а обтянутые зеленой пиксельной тканью жопы как пухлые арбузы разваливались на полках, покачиваясь в такт двинувшемуся составу, словно хотели укатиться.

Я остановился на пару секунд напротив них и с интересом рассматривал мощные бледные спины молодых бойцов, их манящие округлые попки. Один из солдат на нижней полке перевернулся с живота на спину и, открыв рот, продолжил сон. Его простыня практически съехала на пол, оставшись только в его руках и на груди. Я видел, как трусы плотно обтягивают его яйца, но так же плотно они сидели на бедрах, не давая ни малейшего шанса хозяйству вывалиться наружу. Научились, таки, шить нормальные трусы, а то до этого были какие то тряпочки с нитками, через которые не то что, яйца, а все вываливалось наружу.   Сейчас я был бы совсем непротив, чтоб на солдатах были трусы старого советского пошива, так мне хотелось поглядеть на их причиндалы. Налюбовавшись вдоволь, я прошел к своему месту. Муж истеричной мамаши был повернут спиной к проходу и поджал к себе ноги, как будто замерз.

Его простыня нераспакованой лежала под подушкой. В этой позе его трусы натянулись и съехали на половину задницы. Стоя в проходе между полками, мое лицо находилось очень близко к его попе, так что я не мог сдержаться постоять так некоторое время, и даже вдыхал запах его кожи и трусов. Внизу кто-то зашевелился, и я быстро залез к себе на полку, продолжая наблюдать за соседом. Тот развернулся на другой бок, и я увидел зажатые между ляжками яйца и уходящую от пупка в трусы волосню. Мой хуй требовал скорейшего дроча, что я и сделал очень аккуратно под простыней, глядя на сексуального соседа и представляя, как облизываю каждый сантиметр его потного тела. После бурного окончания я смог быстро уснуть, а следующий день прошел намного быстрее предыдущего, вторую половину пути мы уже ехали по краснодарскому краю, изменившиеся виды за окном отвлекали внимание на себя, и мысли скоро увидеть море радостно щекотали центр удовольствия в моей голове. Промелькнувшие несколько раз береговые полосы с нудистами напомнили мне, что на пляжах много обнаженных тел, и я сладко жмурился, боясь даже фантазировать, какие приключения ждут меня этим летом.

На месте выяснилось, что обещанному графику 3/3 не суждено сбыться, так как часть персонала по разным причинам не доехала до лагеря. Обещали 1 выходной в неделю. Это частично, конечно, расстроило меня и остальных, но, в общем то, так как все эти дни оплачивались, даже оказалось неплохим вариантом. Море – вон оно, в километре от лагеря, никуда не убежит, кухня работает с 5 утра до 7 вечера, можно меняться утренними и вечерними сменами. Возможность искупаться и потусить будет, да и заработать удастся больше, чем планировалось. 

Из-за того, что я прибыл позже остальных, меня подселили к дворнику в отдельный 2-местный домик. Все остальные ребята, с кем мы в моем городе ходили на собрания, были расселены по 4-х или 8-местным домикам. Дворником оказался молодой парень из Краснодарского края, но как часто это бывает, немного странноватый. Не сказать, что псих или даун, но какой-то не от мира сего. После нескольких дней в лагере, войдя в рабочий ритм и поняв, что он за человек, я ночью встал в туалет и на обратном пути, помирая от спермотоксикоза, поводил ему хуем по сухим губам. Он проснулся и открыл глаза.

Я был абсолютно уверен, что он не станет никому рассказывать про это, потому что, думаю, он прекрасно понимал, что его все считают дурачком. Я приказал ему открыть рот и сосать. Он, слегка сопротивляясь, все же открыл рот. Сосать он не умел и не хотел, но мне так срочно нужно было слить, что мне было похуй на его зубы и неумелые движения языком, его давку и слюни. Я кончил за 2 минуты прямо в его рот, он судорожно отплевывал все под подушку. Я рявкнул: «Спать!» и сам забылся во сне. Моя надежда выебать его в рот поутру обломилась, он встал раньше меня и ушел мести дорожки, а мне нужно было собираться на кухню.

Днем стало известно, что весь отряд и всех недавно прибывших сотрудников выселяют из домиков, так как ожидается большой заезд детей, которых нужно там разместить. Женский пол расположили в спортивном зале, а парней в здании библиотеки, где для этих целей освободили помещение и принесли 50 разборных кроватей.  Это напоминало по виду казарму, да по сути ей и являлось.  Отмыв посуду и кухню после ужина, сбегав к морю окунуться, в 8 часов вечера я был уже никакой и свалился спать. У вожатых рабочий день заканчивался в 10 вечера – в это время был отбой у детей, в 11 была ежедневная планерка, спать приходили ложиться в основном полпервого ночи. До этого времени я уже успевал немного поспать и поэтому начинающийся шум все время меня пугал, что уже утро.

Первый ночлег в общей комнате с огромным количеством человек был непривычен. Проснувшись ночью от обилия шорохов, шагов и разговоров, я долго въезжал, что происходит, припоминая, что днем переселился из отдельного домика в общий скворечник. Впрочем, увиденная картина мне понравилась: масса парней в нижнем белье разгуливала по комнате, кто-то уже валялся, кто-то еще живо обсуждал пройденный день, кто-то еще только переодевался на блядки к бабам… Все парни были молодыми. Все – студенты 3-4 курсов нашего педагогического института. Им эта работа засчитывалась как практика, плюс они получали еще зарплату за это. Да, условия проживания были не номер люкс, но все-таки это юг, море, какое-никакое путешествие, да еще с друзьями.

Кровати были сдвинуты попарно, и на них не было бортиков, получалось почти как двуспальные кровати. Рядом со мной выпало спать очень высокому и худому кудрявому парню. У него были очень странные трусы – очень длинные и свободно болтающиеся. Он и сам был как палка, а уж эти трусы вообще смотрелись на нем как тряпка на швабре. Я рассматривал всех как мог, не поднимая головы, специально озираться было неудобно, но ближайшего соседа я изучил максимально. Благо жара не позволяла накрываться простынками, а если кто-то и накрылся, то быстро ее сдергивал. 

Гам быстро стих, вожатые после насыщенного детскими криками и орами дня быстро повырубались и я вместе с ними. Вибрация будильника разбудила меня, мой подъем был в 04.30, чтоб в 5 утра быть на кухне готовым чистить овощи, замешивать хлеб и готовиться к завтраку. Дворника уже не было на его кровати, зато кроме него было 4 десятка храпящих молодых соблазнительных тел в разных позах. Каким бы ни был жарким день, под утро воздух остывал, становилось заметно зябко, многие натянули одеяла, но сквозь них мужские силуэты казались еще более соблазнительными и сексуальными.

Я прогулялся вдоль длинной комнаты к самому ее концу, куда были сдвинуты книжные стеллажи и шкафы. Тут спал парень-физкультурник с факультета физического воспитания. Он не был качком или каким-то борцом, может волейболист или пловец: его мышцы не имели четкого рельефа, а единым гладким бронежилетом покрывали гладкими изгибами все тело. На нем были надеты тонкие синтетические трусы-плавки, которые имели очень небольшую упругость и ни капли не сдавливали его интимные органы, позволяя им занимать столько пространства, сколько требуется.

Его яйца вальяжно развалились между ляжками, а член полустоячей колбаской лежал на лобке, чуть выглядывая наружу. Ткань трусов в этом месте была мокрой, от этого вида у меня у самого стало мокро в трусах, я наклонился, как будто за книгой в находящийся рядом шкаф, а сам поднес свой нос к трусам парня. Это была 100% сперма, у парня поллюции от недотраха. Я взглядом быстро окинул комнату, в ней царил сон, наклонился к выглядывающему из трусов члену и языком коснулся дырочки уретры. Парень быстро вдохнул и выдохнул, я тотчас же отскочил к книжной полке, но он как спал, так и продолжал спать. Повторить свой смелый ход я не решился, стояк у себя сбил в туалете экспресс-дрочкой.

Подобный обход был мне доступен ежедневно каждое утро. В это время все парни спали так крепко, то разбудить их можно было, только сильно растормошив. За несколько дней я сильно осмелел и начал залазить парням в трусы, глядеть у кого какой хуй. Странно, что у тех, кто мне был внешне симпатичен, обычно оказывались малюсенькие пиписьки, а у тех, кто внешне ничем не выдавал в себе секс-гиганта, зачастую оказывались увесистые приборы. Мне очень хотелось кому-нибудь пососать, хотя бы пару секунд подержать член во рту, но максимум, на что я решился, это прикасаться кончиком языка к головке и нюхать трусы.

Никак мне не удавалось залезть в трусы соседу, они на нем были такие огромные, что стянуть их было нереально, к тому же он спал почти всегда на животе или на боку, поджав одну ногу под себя, что добраться до его хозяйства было невозможно. Пока однажды он не вернулся ночью пьяный в стельку, вернее его привели, чуть ли не принесли, соседи-вожатые. Уж не знаю, что они там отмечали, но напоили этого видимо совсем непьющего паренька и тот вырубился. Мне сразу в голову закралась шальная мысль, я поставил себе будильник на полтретьего утра. Когда он прожужжал мне, извещая о наставшем времени, в комнате стояла какофония из звуков спящих парней. Сосед лежал все в той же позе, что его и положили. Он крепко спал, медленно и глубоко дыша.

Я осмотрелся и стянул с него его легкие летние штаны на резинке. Это получилось легко и быстро, сосед был парнем тощим и легким, как я уже писал. Под штанами оказались трусы все того же длинного фасона в нелепой детской расцветкой с миньонами. Я повернул его на бок лицом к своей кровати, накинул на него простыню и сам лег на свое место, только головой в другую сторону. Еще раз оценив обстановку, я залез под простыней ему в трусы. Мне стало понятно, почему он носит такие большие труселя. Там вдоль ноги лежал охренительно длинный хуй, который невозможно было бы заправить в обычные плавки или боксеры. Я щупал его внаглую, парень не реагировал никак, продолжая все так же сопеть. Я проник рукой дальше и нащупал его яички. Они были слегка мохнатенькие и влажные. Я подумал, вот бы их полизать. Эта идея и обстановка всеобщего сна окончательно вскружили мне голову, я стянул трусы с соседа до колен.

Гладкая ткань трусов, похожая на шелк, легко скользила по его телу. Я накрылся простыней с головой, расположившись как можно плоско на кровати. Мое лицо оказалось прямо напротив лобка. Я уткнулся носом в скромный волосатенький пах и старательно вдыхал его запах, после провел языком от основания члена до головки. Если сам член был на вкус нейтральный, то головка оказалась контрастно соленой, а когда я оттянул шкурку, то почувствовал языком обилие подзалупного творога характерного терпкого вкуса. Я взял головку всю в рот, прислушиваясь к дыханию парня.

Оно не изменялось, парень спал крепко и беспробудно. Я лежал и спокойно посасывал его залупу под простыней. Я попытался взять его хуй в рот весь до конца, и постепенно мне это удалось, но все потому, что он был мягкий и легко принимал нужные изгибы моей глотки. Будь он хотя бы каплю тверже, то ничего бы не получилось. Я облизал его яички, они были солоноватые как залупа. Шерсть сгущалась к направлению к анусу, я старался залезть языком и туда, но побоялся приподнять ног и оставил эту идею, продолжая просто лежать рядом, сосать залупу как чупа-чупс и дрочить свой хуй. В момент, когда я уже был готов кончить, кто-то сорвал с меня простыню, я от испуга быстро оторвался от члена и скатился с кровати на пол. Мой член дергался и выплевывал сперму, но я не чувствовал никакого оргазма на фоне этой внезапной тревоги. От волнения и, наверно, подскочившего выше всех мыслимых пределов давления, у меня плыло изображение в глазах и тошнило, но то, что передо мной стоял дворник, я узнал по его специфическому смеху. Он вышел из комнаты, я метнулся за ним, но он быстро умчался в конец аллеи.

У меня все еще бешено колотилось сердце, я вернулся в комнату, осмотрелся, вроде никто не проснулся. Мой сосед лежал открытый с голым хуем, свисающим набок до середины бедра. Я быстро сфоткал эту живописную картину, натянул на него трусы, накинул простыню и лег в кровать. Мой подъем был через 1,5 часа и их я провел в полудреме, не переставая думать о дворнике-шпионе. Хорошо, что это оказался он, а не кто-то другой, иначе не избежать позора, да и, наверняка, побоев.

На следующий день я столкнулся в туалете с дворником, и тот к моему удивлению начал своим придурковатым голосом озвучивать то, что он увидел под простыней. Я прижал его за грудки к стенке, но на мои угрозы он щебетал, что все расскажет об увиденном всем парням. Я понимал, что этот безмозглый может это сделать, да и скорее его никто не воспримет всерьез, но внимание на меня все равно это обратит. На мой вопрос, что он хочет за свое молчание, он снял штаны и предложил ему отсосать. Я огляделся, вокруг никого не было и затащил его в кабинку.

Придурком он был, конечно, странный, но хуем его природа наградила отменным: волосатым, толстым, с крупной тупоносой залупой.  Об интимной гигиене он, наверное, никогда не слыхивал, так как, отодвинув шкурку, я увидел плотный слой бело-серого налета смегмы. Я спросил его, моет ли он когда-нибудь хуй, тот ответил вопросом «А зачем?» и неожиданно для меня схватил меня за голову, насадил меня на свой жезл и начал быстро-быстро как кролик двигаться. Его внезапная инициатива и активность оказались для меня полной неожиданностью, я потерял равновесие, сидя на корточках и за те секунды растерянности, что я руками искал на ощупь точку опоры за что ухватиться, он кончил мне в рот с полстакана спермы, которую мне ничего не оставалось делать, как рефлекторно глотать.

Я поинтересовался, дрочит ли он вообще, но получил в ответ его стандартное «А зачем?». Я ушел обратно на кухню, обдумывая, как бы этот дурачок реально кому-нибудь не ляпнул о моих секретных ночных миссиях. После этого момента я сосал ему еще не раз, что мне, скажем прямо, даже нравилось. Его великолепный хуй выдавал такое количество спермы, что хватило бы на пятерых, а когда я сосал ему, то вообще забывал что сосу дворнику-дурачку, представляя на его месте грубого охранника со шрамом, который стоял на въезде в лагерь всегда в своих черных штанах и спецовке, не смотря на жару. Мне очень хотелось залезть в трусы этому бравому мужику и пощупать его потные массивные шары.

Через месяц работы первый педотряд вожатых отбывал домой, на их место прибывала новая смена работников. Меня это больше радовало, чем огорчало. Потому что после того случая с дворником, я ограничивался только утренним обходом и осмотром спящих парней, не рискуя больше прикасаться к их телам. Новый отряд вожатых полностью состоял из студентов факультета физического воспитания, впереди намечались спортивные смены. Парни были как на подбор, стройные, подтянутые, румяные. Только легкоатлеты как обычно были уж слишком худосочные как буратины с тонкими ножками, но их было немного. Основную массу составляли крепкие коренастые пацаны с наглыми борзыми лицами, все сплошь одетые в обтягивающие все их прелести спортивками и в кроссовках. Я заранее представлял, как буду обнюхивать по утрам их кроссы и от этого предвкушения сердце приятно колотилось в груди.

В первое же утро в новом коллективе я подробно прошелся по комнате, поглазев на неприкрытые простынями аппетитные попки и прочие выпуклости в трусах парней. Зайдя в самый конец к шкафам, я остановился у одного из них. Парень лежал, откинув руку кверху и обнажив свою небритую подмышку. Его соски на груди окаменели и торчали от утренней прохлады, а в очень свободных трусах из-под ткани торчал утренний стояк, на дырочке уретре была прозрачная капелька. На меня напало знакомое мне ощущение непреодолимого желания, опасности, тревоги и вождения одновременно, именно это ощущение всегда меня манит в интимной сфере, сочетание безумного волнения и возбуждения, трепет в груди и чувство пульса в своих висках, когда в буквальном смысле теряешь голову от желания.

Я сделал знакомый мне уже прием, опустился на колени, как будто доставал книгу с нижней полки, а сам приблизился и кончиком языка коснулся заветной капельки. Парень согнул ногу в колене, натянув простыню на нем как парус, таким образом, заградив меня от всей комнаты как ширмой, и рукой обхватил мой затылок, намертво прижав меня к своему паху. Мои потуги освободиться были тщетными, его мощные мускулы не давали мне ни толики надежды вырваться. Его член уверенно проталкивался мне в рот, пока не поместился туда полностью. Он не был гигантом, но этот средний размер был идеален, чтобы держать его во рту и дышать носом, не задыхаясь. Он ничего не говорил, но по усилиям его руки на своей голове все было понятно без слов. Он спокойно поебывал меня в рот на протяжении десятка минут, после была длинная пауза и его глубокий выдох с излиянием густой липкой горькой спермы мне в рот. Парень, не открывая глаз, перевернулся на другой бок, показав мне, что я свободен. Мои колени и спина затекли, я еле разогнулся и как инвалид поплелся одеваться и на кухню. Дворник мел улицу и не смотрел в мою сторону.

Вечером, вернувшись в комнату ночлега, я не обнаружил своих вещей и в полном непонимании глядел на чужие сумки и одежду, разбросанную на своей кровати. Ощущение помешательства или всемирного заговора заставили меня выйти на улицу и подышать. Еще раз зайдя в комнату и обследовав ее, я обнаружил, что моя постель вместе с матрасом была перенесена на кровать в самый конец комнаты, туда, где я сегодняшним утром отсасывал спортсмену. Не поняв суть этой рокировки, я свалился спать. Проснулся я от того, что мою голову чем-то зажало. Первое что я подумал, что обрушился потолок, влажный соленый хуй стучащийся мне в рот освежил в памяти утренний отсос, это был тот же самый хуй.

Парень зажал меня между своими ногами и так же как утром медленно поебывал меня в ротик. Его жесткие волосы терлись мне о губы, а залупа упиралась в твердое нёбо. Движения почти не было, лишь небольшое смещение в паху. Я понятия не имел, как это выглядит снаружи, но полагалс полностью на бдительность парня. Его член немного падал, и парень начинал дремать, но как только я порывался освободить рот от его члена, он сильно сдавливал меня ногами и не пускал. Его член вновь набухал, и я продолжал его сосать.

Это длилось уже слишком долго, я сам уже почти спал между его ноги с хуем во рту. После долгого возюкания он, наконец таки, выпустил мне в рот несколько залпов спермы и ослабил хватку ногами. Я вытянулся на своей кровати  и быстро уснул. Утром уже не стал долго ходить по комнате, глазея на спящих полуголых парней, ушел на кухню. Подобные ночные изнасилования меня в рот повторялись ежедневно. Из-за того, что я спать ложился около восьми вечера, а вожатые – около половины первого ночи, в момент, когда мне сували в рот хуй, я уже крепко спал. Весь процесс происходил в полусонном состоянии, после чего я снова еще несколько часов спал до половины пятого утра, а когда просыпался, то ночные события казались лишь сном, и было очень трудно убедить себя в том, что это было наяву.

В какой-то из дней одновременно из лагеря выехало несколько смен детей, и один из деревянных домиков оказался пустующим до следующего заезда, ожидаемого послезавтра. Вожатые нашего педотряда не упустили такую возможность и устроили в этом домике массовую попойку. Я проснулся около трех утра от того, что в комнату завалились пьяные в стельку пацаны, шумели, гремели, пока не попадали по кроватям. Моего соседа не было. Не знаю, какой черт меня понес, но я натянул треники и пошел в тот домик. Мои смутные предположения оправдались: не все вожатые разошлись оттуда по местам своего ночлега, в том числе и мой сосед валялся в мертвецки пьяном состоянии на полу в одной из комнат, вероятно, промахнулся мимо кровати.

Когда я зашел, некоторые очнулись и неуверенной поступью побрели к себе. В одной из комнат, где и была гулянка, был полнейший срач, куча бутылок из-под купленного она рынке домашнего вина и чачи. Да, оторвались ребята, по полной. Я заглянул во все комнаты. В некоторых из них спали парни с бабами в обнимку, видимо наеблись на пьяную голову, рядом валялись неиспользованные презервативы с надорванной упаковкой. Не хватило сил, наверное, надевать гондон, либо у кого-то не встал в таком сильном опьянении. Я вернулся к своему соседу. Он валялся один в комнате в неестественной позе и глубоко дышал открытым ртом. С ним можно было бы делать все что угодно, но что конкретно я мог  - я еще не придумал. Я прикрыл дверь на крючок.

Полная свобода моих действий возбудила меня. Я снял с себя штаны с трусами и без опаски начал дрочить прямо перед лицом парня, водил залупой ему по губам и присовывал неглубоко. Его полная беспомощность окончательно развязала мне руки и сорвала крышу. Я достал телефон и начал снимать, как бью его по щекам своим хуем, как плюю ему на губы и размазываю залупой. В один момент я максимально осмелел и начал писать ему на лицо и в рот. Его, наверное, мучал жуткий сушняк, он непроизвольно глотал мою мочу, часть стекала по его лицу за шиворот и на пол. От такого заснятого на видео сюжета меня било в экстазе. Это было лучшее порно, что я видел и главным героем в нем был я сам. Я решил использовать свалившуюся на голову возможность удовлетворить все свои желания, стянул на пол с кровати матрас и перекатил на него парня, уложив его боком и поджав его ноги к себе. Я раздел его полностью и начал медленно, смакуя каждый квадратный миллиметр вылизывать его от кончиков пальцев на ногах до кончиков ушей. Я целовал его в губы, облизывая их и чувствуя вкус своей мочи, кусал его твердые натоптыши на пятках и слизывал языком всю грязь между пальцев ног. Он был моим огромным пирожным, приготовленным специально для меня.

Вылизав его вялый член и мягкие соленые яйца, я раздвинул руками его ягодицы и нырнул в это волосатое липкое очко языком. Не знаю, что меня больше возбуждало, вкус его очка, непонятно соленой-сладкий с горячим центром, или сам факт, что я торчу рожей в пацанской жопе, доступной только мне единственному в этом мире.  Его очко оказалось неожиданно мягким и податливым, может так действовал домашний алкоголь. Это натолкнуло меня на дальнейшие, изначально незапланированные действия. Я начал водить по его анусу своим удивительно сегодня твердым торчащим хуем и пытался проникнуть в него хоть на чуть-чуть. Я что есть мочи наплевал ему на анус и проник пальчиком. Палец входил свободно, но залупа входила только самым кончиком. Я продолжал слюнявить его очко, мой хуй чуть упал и в таком вялом состоянии и я смог засунуть в его жопу всю свою залупу целиком. Это было больно, его очко как тиски сжало мой член, я напрягся, и расправляющаяся залупа расширяла его сфинктеры, отчаянно борясь с его мощными мышечными сфинктерами. Обилие слюней сделало свою работу, скоро мой хуй ездил в его жопе относительно легко. Боль от тесного очка начала мне даже нравиться. Я с наслаждением проникал в девственную спортивную жопу этого студента, наклоняясь к нему и целуя его в губы.  

Долго я продолжать не могу, от его очень узкого очка я быстро излился в его нутро и его очко без жалости сдало мои спавшийся хуй, так, что я еле выдернул свою залупу оттуда.  Я присосался к выебанной дырочке и пытался высосать из нее свою сперму, но очко бескомпромиссно закрылось и не пускало больше никого внутрь и ничего не выпускало наружу, мне удалось лишь тщательно его вылизать. Свой немного испачканный член я засунул парню в рот, обильно в него поплевав и немного снова поссал. Это ощущение вселенского единоличного обладания его телом меня дико будоражило. Сексуально я был удовлетворен, но еще некоторое время ходил вокруг парня, ставя на него свои ноги, пихая ему в рот ступни, харкая на щеки и писая последними каплями на тело. У меня провибрировал мой будильник, время было 4.30. Я одел парня и, оставив его в этом положении, ушел на работу.

На следующий день половина вожатых не вышли на работу, помирая с похмелья, а некоторые и вовсе не проспались. Вечером у них было собрание с жестким разбором полетов, часть парней отправили домой, в том числе и моего соседа. Тот, по ходу, не соображал совсем, что с ним помимо дикой пьянки произошло. Жесточайшее похмелье после намешанной местными бабками барматухи оттеняло все неудобства после срыва анальной целки. Я был спокоен, что так все ложилось, без последствий для меня, но немного расстраивался, что сосед завтра же уезжает и ночных минетов с ним больше не будет. Конечно, у меня оставался еще периодический отсос дворнику, но мне то хотелось красивых спортивных мускулистых тел. 

Через неделю и дворник исчез и вместо него на это место появился новый парень. Новый дворник  оказался обычным пацаном, без заскоков, я не видел предпосылок, чтобы «щупать» его на предмет своих пристрастий. Но я заметил странный факт, что после увольнения старого дворника, на меня странно косится охранник, когда я прохожу мимо ворот, направляясь к пляжу и обратно. После того случая с вожатым, я по утрам только глядел на них, и не выплескивал свою сексуальную энергию, поэтому возможно у меня голова уже пухла от гиперлибидо и сама придумывала то, чего на самом деле не было.

Но мне начало регулярно казаться, что охранник почесывает яйца, глядя на меня, задает какие-то идиотские вопросы, когда я прохожу мимо него, а один раз спросил, не несу ли я в лагерь чего-то запрещенного в большой коробке. Я нес купленную на рынке алычу, чтоб самому вдоволь наесться и угостить парней, но его замечание уже вывело меня из себя, я объявил ему, что несу бомбу и требую тщательного телесного осмотра. Мы зашли в его домик, который находился рядом с будкой, я поставил коробку на стол и нагло спросил, раздеваться мне до трусов или совсем догола? Охранник глянул в окошко, щелкнул замком и, разрешив мне остаться одетым, спустил свои штаны. Его корявый венозный хуй вполне соответствовал его внешнему виду в целом, а огромные яйца воняли так, как я и предполагал. В жару постоянно находиться в штанах из толстой грубой черной ткани – другого варианта быть не может.

Я не стал у него ничего спрашивать, а принялся отлизывать предложенное мне хозяйство. Я не успел вдоволь насладиться, как он быстро помогая себе рукой спустил мне на губы, сказал, чтоб я уебывал сейчас, а приходил ночью с готовой жопой. На вопрос, откуда он про меня узнал, он ответил «привет от Феди». Так звали нашего предыдущего дворника. Ночью охранник меня ебал в жопу и рассказывал, что выебал Федю с самого первого дня его работы тут, воспользовавшись его небольшой ебанутостью по части психики. Ебать парней охраннику было не впервой, он этим занимался с самого юношества, с момента как его отправили в колонию за кражу. А когда Федя уволился, то на последнем их совместном проебе тот проговорился, кто может прийти ему на смену. В моем очке туго ездил толстенный рельефный твердый инструмент, а я самыми теплыми словами вспоминал своего благодетеля. 

Еженощно я приходил в домик к охраннику, удовлетворяя его передом и задом, но любовь к тайному любованию спящими голыми парнями не угасала. По утрам я совершал традиционный обход по сонному царству, фоткая себе на память самые пикантные моменты и вдыхая возбуждающие ароматы молодых жарких тел. Попробовать пойти дальше, как с тем спортсменом, я не решался, поэтому удовлетворялся лишь наблюдением и обонятельными ощущениями. Парни, тихонько посвистывая носами, смотрели сны, а я смотрел на них, и это было лучше любого сна.

Конец.